Спят курганы тёмные. Письмо из Донбасса

3445

Это письмо написано украинским патриотом, проживающим в шахтерском городке на оккупировнной Россией территории нашей страны. В нем выстраданные размышления о судьбе Донбасса, о причинах поддержки шахтерами «русского мира» и о шахтерском символе из знаменитой песни – кургане-терриконе, как памятнике тупиковой ветке развития части страны, человеческой тупости, жадности и подлости.

На самом деле на Донбассе спят, конечно, не только курганы: сон, непрекращающийся сон – вот чем можно назвать жизнь людей в регионе. И, на самом деле, речь не о последних трех годах, но о гораздо более длительном периоде: просто сон из типичного советского и постсоветского сюрреализма выродился в откровенный кошмар российской оккупации. Кому-то кажется странным, как можно этого не заметить, не почувствовать, но ведь сон на то и сон – все грани и переходы размыты, а серость и будничность местной, обычно непростой жизни, вовсе не добавляет способностей к размышлениям и анализу.

Донбасс ведь, конечно же, и в самом деле никто не ставил на колени – просто он с них никогда и вставал. «Горбатые», «четвероногие» – так ведь можно не только ГРОЗ назвать. Шахтеров Донбасса в разное время как с успехом использовали (или, в данном случае, лучше сказать – пользовали), так и успешно забывали о них, а иногда и буквально забивали (привет, Ефремов, и события августа 1998-го года в Луганске! Привет, «Беркут», и будущие его защитники из числа шахтеров!) Шахтеры начали подрабатывать «титушками» гораздо раньше печально известного Вадика (вот только им, в отличие от данного гопника, зачастую и не платили за такую «работу», их устраивал и бартер в самом широком смысле этого слова).

После нескольких лет лихорадки угольной (и, конечно, не только) отрасли в середине 90-х, «сон» едва не закончился пробуждением от жуткого кошмара безденежья, всеобщей безнадеги и все более возрастающего контраста шахт с выжившими и начинавшими стабильно работать предприятиями и появляющимся и развивающимся бизнесом. Но всё как-то постепенно успокоилось, сон продолжился: помимо соски в виде крайне нерегулярной выплаты частей заработной платы (интересно, откуда ей было взяться, если уровень угледобычи только снижался, себестоимость ее росла, сообразно с аппетитами и наглостью руководства холдингов и шахт, а также множества, как мух слетевшихся, аферистов, мошенников и прочего криминала), периодической выплаты (части же) заработной платы бартерными сахаром, крупами и пр., шахтерам продолжали петь «колыбельную» о «величии шахтерского труда», всячески формируя в (не неокрепших умах, а, зачастую, просто-напросто пустых головах) миф об элитарности и уникальности данной профессии и, в особенности, о том, как «Донбасс кормит всю Украину», т.е. как от результатов работы именно шахтеров зависит ВСЯ Украина и как жители прочих регионов (понятное дело, на какие именно регионы делался упор) пожинают плоды самоотверженного труда «черных пчелок» Донбасса. По сути, рыночная экономика если и присутствовала де-факто в угольной отрасли на Донбассе, то в некоем очень извращенном виде, в сознании же шахтеров – вообще никогда. В принципе, северные соседи подобным же образом «прокачали» свое население «победобесием» и эта же риторика помогла местным быстро определиться со «своей» стороной в войне. Ни о каких совести, стыде, чувстве гражданского долга речь вообще не шла – это, кстати, одна из ярчайших примет «русского мира»: никакой загадки в «загадочной русской душе» – нет, она у них просто-напросто отсутствует, как отсутствуют вышеперечисленные стыд и совесть (и еще много что присущее и свойственное цивилизованному человеку).

Эта уродливая (особенно на фоне общемировых тенденций в энергетике в последние годы) конструкция по ряду причин, продолжала существовать, и, в официальном виде, на бумаге, обретая вполне себе приличный вид: «Угольная отрасль – залог энергетической и политической независимости нашей страны» (излюбленная, кстати, риторика «Батькивщины»). Постепенно образовалось хрупкое равновесие: большинство шахт (даже ушедших в крутое пике убыточности) вышли на определенные (конечно, гораздо более худшие, чем при «ни в чем себе не отказывающей» плановой экономике) показатели работы, а некоторые предприятия даже прирастили объемы угледобычи. Впрочем, похвастаться уровнем добычи, достаточным для обеспечения рентабельной работы, могли всего лишь несколько ГП и шахт-гигантов. И все же: отрасль практически перестало лихорадить, зарплата работникам выплачивалась, как правило, в срок и в полном объеме. Из бюджета в последние, предвоенные годы, на отрасль выделялось суммарно до двух миллиардов долларов, которые, конечно, в итоге превращались для «пациента» в «средне-больничную температуру ниже 36 градусов»: даже такая сумма не была и не могла быть «бюджетом развития», убыточные угледобывающие государственные предприятия по сути просто проедали выделенные средства, выдавая зачастую взамен на-гора далеко не самый качественный уголь и не позволяя при этом самим фактом своего существования, модернизироваться теплоэнергетикам. Но образовавшиеся схемы нелегального заработка на угледобыче, поход «донецких» во власть, перманентные парламентские выборы нулевых, заигрывания с местным электоратом, свежий пример депрессивных городов с ликвидированными шахтами, глубокая вовлеченность так называемых «градообразующих» предприятий в инфраструктуру многих городов Донбасса, сплели такой «Гордиев узел», распутывать который ни у кого не было ни желания, ни возможности.

Тут, конечно, необходимо отметить, что практически во всех регионах страны завязались свои «узлы», основанные и на эксплуатации природных ресурсов и на использовании контрабандных схем и пр. пр. пр., однако нигде, кроме как на Донбассе, не делался так сильно упор, например в предвыборной риторике ПР, на отличие и превосходство над жителями основной части страны. Помимо «Донбасс кормит Украину», имелись и «бандеровцы», и «пособники нацисткого режима» и т.д. и т.п.

В итоге России, которая давным-давно не только пристально наблюдала не только за данным регионом, а за положением дел во всей Украине, и, конечно же, была негласно вовлечена в процесс «обработки» будущих «новороссов» и напрягаться особо и не пришлось: шахтерам вполне себе пришлось по вкусу то идеологическое «варево», что им предложили, совершенно не задумываясь, что не так уж и дорого обходится на самом деле фальшивое величие, которое Россия всегда экспортировала.

Точно так же, как никто не задумывался том, что вряд ли РФ будет нужен украинский уголь, например, энергетических групп, если аналогичные шахты в Ростовской области – закрыты. Но, всё то же: «величие», «свердержава», «русский язык» (куда же без него?), «вот как заживем без нахлебников-бандеровцев!», в итоге определили выбор стороны в российско-украинской войне для большинства жителей региона.

Странное дело (на самом деле нет), но всё пошло именно по тому пути, по которому и должно было пойти: большинство шахт, с грехом пополам, добывавших уголь и имевших, благодаря государству, сбыт-дотации-условия для существования, – прекратили работу. Остановились даже стабильно работавшие предприятият- и в итоге угольная отрасль на Донбассе однозначно превратилась в «Гордиев узел», избавиться от которого можно, только разрубив его. Ирония судьбы, конечно же, в том, что повод к радикальному решению вопроса Донбасса дала Россия и слепо доверившиеся ей жители региона, при этом, по сути, забрав у них право голоса и выбора.

Теперь же эти «черные пчелки», сонно жужжа, растерянно ползают по оккупированной Россией территории, превращенной де-факто в гетто и не понимают: почему же все пошло не так, как они рассчитывали, куда подевалась «индустриальная мощь Донбасса» и почему никому не нужен «лучший в мире уголь»?

Участь этих территорий была предрешена с самого начала войны; плюс «защитники русского языка» активно «освобождали» эти территории от коммерчески привлекательных успешных предприятий и заводов, вывозя их в РФ; прошло всего-навсего три года (да, это вечность для того, кто все потерял на этой войне, но это ничтожно малый срок в исторических масштабах) и уже такие катастрофические последствия для экономики региона – остановка (или уничтожение) большей части промышленности Донбасса. Что будет по прошествии, например, десяти лет, если положение вещей сохранится – представить нетрудно.

И как тут не вспомнить, что курганы – это, так сказать, погребальный памятник; а курганов-терриконов на Донбассе хоть отбавляй. Терриконов-памятников тупиковой ветке развития части страны, человеческой тупости, жадности и подлости.

Тем, кто всё еще спит и видит сны о «воссоединении с братской Россией», давно пора проснуться и осознать, что пока вы продолжали спать, она ограбила вас, воткнула нож вам в спину и убивает ваших же сограждан. Еще не поздно открыть глаза, подняться с колен и наконец стать гражданином своей страны, что, конечно же, непросто, так как дает не только права, но и обязанности и ответственность.

А если сон все еще сладок, если просыпаться совсем не хочется, то лучше уже сейчас начать отползать в северно-восточном направлении, и как же все-таки удобно: с колен вам вставать и не придется – большинство «северных аборигенов» живут таким образом всю жизнь.

НАПИСАТИ ВІДПОВІДЬ

введіть свій коментар!
введіть тут своє ім'я